В последней серии Алины Блюмис "Зоокартины" животные не появляются; в клетке заключены сами зрители. Акварельные картины изображают вымышленные, райские пейзажи с пышной зеленью, пальмами и цветами, пропитанными мягким светом, на деревянных панелях, обрамленных сталью, благоухающей тюремными решетками, клетками и заборами. Сопоставляя идиллические сцены природы с аппаратом ограничения и исключения, с помощью которого люди "загоняют себя в зоопарк", Блюмис обращает внимание на состояние отчуждения, в котором мы живем.

Подзаголовок сериала указывает на остров Науру, прозванный британским моряком в восемнадцатом веке "Приятным островом". Неприятная история острова отражает глобальные проблемы, изображенные на этих картинах: европейские фосфатные компании добывали остров на протяжении всего двадцатого века, оставив после себя, как писала в 1921 году фотограф National Geographic Розамонд Добсон Рон, "мрачный, ужасный участок земли с тысячи возвышающихся белых коралловых вершин"; Спустя 800 миллионов тонн фосфатов Науру потеряло 80% своей первоначальной растительности. С 2001 года здесь размещаются центры содержания мигрантов, ищущих убежища в Австралии, которые стали объектом многочисленных жалоб на нарушения прав человека.

В этом контексте заборы, границы и клеточные стенки приобретают новое значение, прямое и переносное. Эти физические подразделения означают владение, а не управление землей. Жан-Жак Руссо утверждал, что наши политические сообщества устроены на основе такого разделения: "Первый человек, который, оградив кусок земли, — писал он, — сказал: «Это мое», и нашел людей наивными. достаточно, чтобы поверить ему, что этот человек был истинным основателем гражданского общества". Теперь, по некоторым оценкам, общая длина заборов в мире в десять раз превышает длину дорог.

Серия предлагает зрителю задуматься о ложных границах, установленных между людьми и окружающей средой, а также между политическими сообществами. Науру представляет собой микрокосм сложного переплетения этих двух тенденций — экологического разрушения, с одной стороны, и пограничного насилия — с другой. Через эти изображения рая и суровые металлические решетки, отделяющие зрителя от нашего пейзажа, сериал намекает на возможность: что, если мы снесем заборы?