Ловушки Бармина
Труды лаборатории искусственного интеллекта Массачусетского технологического института, MIT Papers on Artificial Intellect Systems, Massachusetts Institute of Technology, Cambridge, Massachusetts, Volume III, 1984, pp. 24-26
О некоторых особенностях генезиса смыслоформ
Леонид Бармин
Пришлось к слову, и один мой приятель упомянул как-то, что по сей день – а он уже в летах, – при слове «небожитель» ему представляется не существо высшего порядка, не божество, а покойник. Мало что бывает случайным, и пример этот оказался как нельзя кстати. Присмотримся.
Механизм, полагаю, таков. Слово это встретилось ему, по всей вероятности, на слух и в детском возрасте – достаточном, чтобы иметь представление о божествах, но не вполне ещё – чтобы уловить контекст той беседы, свидетелем которой он стал. Хотя, кто знает, в какие книги он заглядывал с любопытством, лишь только обучившись чтению, и, увидев это слово напечатанным, опять же не смог вписать его в контекст повествования. Так или иначе, образ, довлевший первоначально, сделал своё дело, и поэтому, вместо:
<небожитель> = <небо/житель> = житель неба = существо высшего порядка
ему представлялось:
<небожитель> = <не/божитель> = <не/могущий> = <не/действующий> = <не/живой> = <покойник>
Подтверждение моим выкладкам я получил из белорусского языка – «нябожчык» (бел. покойник). Схема, таким образом замкнулась:
<нябожчык> = тело вне божественного распоряжения = неподвижное тело, оставленное душой = покойник = неподвижное тело, покинутое душой = тело вне божественного распоряжения = <не-божитель>
Частный в своём проявлении, таковой механизм флуктуации смыслов представляется мне более общим. Обратимся к схеме.
Здесь мы имеем дело с образованием непредусмотренных девиантных смысловых связей (отмечено зёздочкой) вследствие попадания их в определённые ловушки, непредсказуемым образом оказывающиеся на традиционных путях формирования смыслоформ. Этакие топоры, то тут, то там подкладываемые вездесущим Негоро под компасы разных кораблей, дабы увести их с верных курсов. Если рассматривать языковые понятия и смыслоформы в качестве элементов нейронной сети, то умножение внутренних связей, да ещё нетривиальным образом, безусловно, идёт ей на пользу.
Будучи уверенным, что пример моего приятеля не единичен – как в количественном (есть ещё такие люди), так и в понятийном смысле (такое происходит и с другими словами) – я не дерзну предположить масштаб всей возможной картины событий или – всего театра военных действий, – зависит от степени апокалиптичности сознания действующего субъекта. Полагаю, что, в силу специфики нашей сферы, мы имеем некоторые – как привилегии, так и обязанности, – мы можем смоделировать эти процессы в ускоренном режиме и увидеть результат. Не смею предполагать какой.
Игорь Савченко
Минск, январь 2019